Линия фронта на Карельском  перешейке зимой 1944 года проходила по знаменитому Беломорканалу. Особо крупных боев не происходило. Немцы с финнами и части Красной армии стояли в глубокой обороне. Тем важнее было знать обстановку в соединениях врага. Командование требовало добычи «языков» как можно чаще. И действенный вариант для захвата был только один – разведка боем. Автоматчик, минометчик, замполит роты Михаил Ермолин для выполнения таких задач подходил по всем статьям. Однако разведка в феврале для него закончилась неудачно и даже трагически. Когда подошли к позициям гитлеровцам, началась ожесточенная перестрелка, а вскоре дело дошло до гранат. В этот момент и полетели в сторону разведчика одна, другая. Глубокий снег немного глушил осколки, и это в какой-то степени спасало бойцов. А третья граната ударила в приклад автомата, расщепив его вдребезги. Этот удар и взрыв до сих пор иногда вспоминаются в подробностях, как в замедленной съемке. А после долгого и трудного лечения осталась справка. « Ком. отд. 1070 сп 313 сд сержант Ермолин Михаил Антонович, 1921 года рождения, на фронте Великой Отечественной войны 15 февраля 1944 г. получил множественное осколочное ранение мягких тканей лица; проникающее ранение левого глазного яблока; осколочное ранение мягких тканей П, Ш,1У пальцев правой кисти с травматической ампутацией 1 пальца, по поводу чего находился на излечении… По поводу отсутствия 1 пальца и ограничения функции П пальца правой кисти, левостороннего анофтальма после ранения и операции… признан негодным к военной службе». Так закончилась с последним ранением война для нашего земляка.
Однако в первый раз Ермолин был ранен ровно 70 лет назад, 16 ноября 1941 года, в боях за город Тихвин на Волховском фронте под Ленинградом. «… слепое осколочное ранение правой подвздошной области проникающее в живот с повреждением крыла подвздошной кости и слепой кишки», - как записано в еще одной справке. На этом участке бои были особо тяжелыми. Фашистские войска были уже под Москвой    и чуть не праздновали победу. Однако на волховском направлении и у Ростова наше командование решило нанести отчаянные удары и оттянуть части гитлеровцев от столицы. Этот маневр удался, а через считанные дни началась битва, после которой враг был разгромлен и начал отступление. С 13 марта 1995 года, в соответствии с Федеральным законом «О днях воинской славы и памятных датах России», 5 декабря отмечается как День начала контрнаступления советских войск против немецко – фашистских войск в битве под Москвой.
А в те дни и месяцы Ермолин, как говорит, мотался по госпиталям. В Рыбинске была одна из операций с оставшимся осколком, окончательно долечивался в эвакуационном госпитале в Томске, где был признан годным к строевой службе в учреждениях тыла. Однажды главный врач спросил выздоравливающих, есть ли среди них электрики. Отозвались Михаил и Костя, кажется, из Читы. Обоих оставили. Госпиталь располагался в пяти корпусах, так что работы хватало. И все же грызло сожаление: как же так, родная часть на фронте, а тут тыл, да еще какой. Просился у врачей на фронт, те не отпускали. И все же 26 февраля 1942 года заместитель политрука выбыл из госпиталя в действующую армию. До следующего тяжелого ранения.
В праздничный день 1 мая он приехал в свой родной рабочий поселок Чибижек Курагинского района, на Артемовский рудник, откуда в еще 1940 году начался его солдатский путь через Дальний Восток к западным границам России. «Длинный, худой, бледный, - вспоминает супруга Евдокия Степановна, - в чем только душа держится. Но живой и боевой молодой человек. Он у нас секретарем комсомола был и председателем совета клуба – фронтовой замполит все же». И вот какая история вспоминается.
В те трудные для фронта месяцы, хотя и с предчувствием будущей победы, комсомольцы получили задание сдавать по шесть граммов золота. Это оказалось не по силам Дусе. Сколько ни ходила по отвалам, как ни пыталась промывать, а породы от блесток не могла отличить. А в один из дней встал перед ней Миша во весь рост и заявил: «А ты сдала хоть один грамм?» Девушка от испуга так к лавке и прилипла. Потом нашла выход, обратилась  к одной из опытных женщин, которая и помогла выполнить норму. Однако Ермолин тем временем вник в ситуацию и организовал молодежную артель с опытом промывки золота.
-А вы после этого к жениху тоже прилипли?
-Нет, женихом он потом стал, когда сам ко мне прилип. Мы с Мишей уже 65 лет вместе.
И еще одна история. На один из праздников Нового года в детском садике решили Дусю нарядить мушкетером. Марлю и прочие тряпочки собирали всем коллективом. Даже у каких-то стариков то ли шпагу, то ли саблю нашли. В последний момент организовали и маску, чтобы никто мушкетера не узнал. Первое место досталось костюму «История ВКП(б)», по другому и быть не могло, ведь «партия – наш рулевой». А вот за второе место спор разгорелся. И Миша, как председатель совета клуба, доказал и добился приза для мушкетера. Если бы видел, что под маской молодая жена, - не видать ей второго места. Дома ворчал, мол, это что же такое, для жены подарок выдавил.
В 1955 году начальник Туимского рудоуправления Калин, с которым были знакомы по Чибижеку, позвал Ермолиных в Туим. Отказываться резона не было, на Артемовском руднике добыча золота заканчивалась. Горняки есть горняки, на одном месте не задерживались, переезжали с рудника на рудник. Здесь первым заданием было наладить углеподачу в теплоэнергоцехе. А как ее налаживать, если вагоны вниз разгружаются, а ямы нет. Вырыли. И опять нелады, в машину с земли грузить уголь неудобно. Пришлось заказывать в ремонтно – механических мастерских скреперную лебедку, благо  мастера здесь на все руки были. Основательно пришлось потрудиться Ермолину в ТЭЦ и с электрической частью оборудования. И только потом перевели его на рудник «Киялых – Узень» механиком участка транспорта. Здесь тоже поставили перед ним сложную задачу. Мужики мучились с разгрузкой и погрузкой руды из скипов. Скип – это автоматически разгружающийся огромный ковш, движущийся по наклонным или вертикальным направляющим, для подачи руды на поверхность. Так вот в Туиме не получалось дело с погрузкой из скипа в машины. По стволу скипы поднимали, а дальше потери времени. По инициативе Ермолина и других рационализаторов в шахтовом стволе прорубили окно и стали сыпать руду на землю. А дальше экскаватором в вагонетки электровоза – и на фабрику для дальнейшей обработки. Пошло дело.
Сорок лет назад мне довелось самому поработать машинистом электровоза и сигналистом скипового подъема. Тогда и пришлось гораздо ближе познакомиться с Михаилом Антоновичем. В школьные годы мы выступали на сцене с дочерью Любой (она прекрасно поет до сих пор и была директором музыкальной школы, меня нагружали декламацией стихов). Со времен детского сада дружили и с сыном Володей, трагически погибшим в очень молодом возрасте. До сих пор наши теплые отношения с Ермолиными сохраняются. И где бы ни встретились, будь это на улице или в Доме культуры, или у них в гостях, несмотря на разницу в возрасте, проявляется их дружба и доброжелательность ко всем людям. 21 ноября Михаилу Антоновичу исполнилось 90 лет. С председателем районного совета ветеранов войны и труда Валерием Порхуном мы побывали у Ермолиных в гостях. Попили кофе, поздравили юбиляра с круглой датой. Евдокия Степановна не замедлила пригласить на свое 90-летие, которое грядет через четыре года. И подарили сборник  «Солдаты свободы». Через пару дней звонок от тети Дуси о том, что читала и плакала над этой книгой. В ней есть несколько строк о Михаиле Антоновиче. И они сохранятся в памяти и во времени.
Василий ИВАНЧЕНКО